Нигде на земле удивительная мощь водяной эрозии и обилие созданных ею форм не проявляются в таком величии, как здесь. Наши русские писатели Ильф и Петров, посетившие Америку и побывавшие на берегу «Большого Каньона», так описывают свое впечатление: «Зрелище Грэнд-Каньона не имеет себе равных на земле. Да это и не было похоже на землю. Пейзаж опрокидывал все, если можно так выразиться, европейские представления о земном шаре. Такими могут представиться мальчику во время чтения фантастического романа Луна или Марс. Мы долго стояли у края этой великой бездны. Мы, четверо болтунов, не произнесли ни слова...
Глубоко внизу проплыла птица, медленно, как рыба. Еще глубже, почти поглощенная тенью, текла река Колорадо».
«Большой Каньон» прорезает равнину и, направляясь на север, заходит в Утах. Для путешественника он открывается неожиданно, и только уже у самого берега вдруг развертывается вся его суровая и дикая красота. Стены каньона не везде одинаково круты,— в одних местах они спускаются до самой реки, а в других распадаются на несколько террас.

